Иностранная пресса о России и не только

"Российские авиаудары в Сирии, может быть, кого-то шокируют, но неожиданными их назвать определенно нельзя", - пишет в статье для Foreign Policy Юлия Иоффе. Когда несколько недель назад стали приходить известия, что в Латакию начали поступать российская военная техника и воинские соединения, "ясно было, что они там не для красоты", замечает Иоффе, приводя несколько переформулированное высказывание писателя Антона Чехова: "Если в первом акте на сцене висит ружье, то в последнем оно непременно должно выстрелить".

"А чего еще можно было ожидать? - соглашается с Иоффе арабист, преподаватель Высшей школы экономики Георгий Мирский. - Чего я точно не ожидал, так это того, что Путин привезет в Сирию все эти самолеты и технику и просто их там оставит".

Началу военно-воздушной операции в Сирии предшествовала встреча Путина с американским президентом Бараком Обамой. "Они не то чтобы договорились о координации действий, но Путин, по крайней мере, оценил его реакцию, - цитирует Иоффе главного редактора журнала "Россия в глобальной политике" Федора Лукьянова. - По крайней мере, они вроде бы договорились, что "не встанут друг у друга на пути". А это уже немало".

В понедельник Путин заявил: "Единственно верный путь борьбы с международным терроризмом, а в Сирии и на территории соседних стран с ней бесчинствуют именно банды международных террористов, - это действовать на упреждение, бороться и уничтожать боевиков и террористов уже на захваченных ими территориях, не ждать, когда они придут в наш дом".

"Мне представляется интересным тот факт, что свое военное вторжение в Сирию Москва описывает и оправдывает словами, так сильно похожими на формулировки, которыми США раньше пользовались в разговорах о своем вторжении в Ирак, - отмечает специалист по России из Eurasia Group Александр Климент. - Эти переклички отражают одновременно и обиженность, и амбициозность, которые лежат в основе российского ревизионизма. Использование тех же слов, что и США, - это способ натянуть Вашингтону нос, напомнив о бесславном окончании иракской войны, но в то же время - и заявить, что "мы тоже так можем". А способность тоже делать подобные вещи - это важный предмет устремлений Путина".

На противоречивость такой риторики указала политолог Маша Липман: "Вот это "почему вам можно, а нам нельзя" присутствует всегда. Но тут возникает двойственность: вы это делаете, и вы плохие, а когда мы это делаем, мы хорошие".

С точки зрения Иоффе, "Россия делает в Сирии точно то же самое, что и Асад, только, может быть, выглядит это чуть более привлекательно", иными словами, "сеет смерть, разрушения и страх в той же мере, что и сам шепелявый офтальмолог". Ссылаясь на другие СМИ, журналистка пишет, что Россия использует в Сирии не высокоточное оружие, а "глупые бомбы", и бомбит на самом деле не столько "Исламское государство", сколько оппозиционеров, выступающих против Асада.

"Помните об Украине? А о Крыме? Не помните, конечно", - переходит автор к следующему своему тезису: "Сменив игровое поле, Путин вырвется из геополитической изоляции, наступившей в результате его двойного вторжения на Украину, и заставит Запад разговаривать с собой". Политолог, бывший советник Путина Глеб Павловский сказал по этому поводу следующее: "Он решает не проблему Асада, не проблему "Исламского государства". Он решает проблему Украины и делает это с помощью Сирии".

Как свидетельствует недавний опрос "Левада-Центра", жители России не хотят ввязываться в войну на Ближнем Востоке, продолжает Иоффе: "Но ведь если как следует поработать с телепрограммами, можно решить и эту проблему". Липман в связи с этим напоминает, что в начале 2014 года российское общество тоже не было расположено к боевым действиям на Украине.

На выходных стало известно, что Россия отныне обменивается разведданными с сирийским руководством, Ираком, Ираном и "Хизбаллой". Таким образом, Россия выступила на стороне мусульман-шиитов против суннитов - представителей конфессии, которая доминирует на российском Северном Кавказе. "Нам это надо?" - задается вопросом Липман. РПЦ между тем назвала действия Путина в Сирии "священной войной". Тем самым, считает Иоффе, "Москва только что дала исламистам, которые давно уже говорят, что весь мир объявил исламу войну, еще один инструмент вербовки новобранцев".

"А малайзийский авиалайнер помните? - спрашивает Иоффе. - Россия перебросила в Сирию средства ПВО, и это интересно, потому что авиации у "Исламского государства" нет. Зато есть у других игроков в этом регионе: у Израиля, Иордании, Турции, Соединенных Штатов и Асада... Так что да, эти переговоры об избежании конфликтов очень, очень важны - будем надеяться, что они окажутся эффективными. Потому что если мало было гибели 300 гражданских лиц [в сбитом малайзийском "Боинге"], то когда русские собьют американский самолет, все будет значительно хуже".

У российского руководства, считает Павловский, "нет никакой стратегии. Есть несколько тактических набросков". Военную операцию в Сирии он назвал "очень серьезной стратегической ошибкой, даже более серьезной, чем та, которая была совершена на Украине. Это война, которую Россия проиграла еще на старте".