Лондон горит так же, как горел Париж несколько лет назад, пишет Алессандра Мулья в статье, опубликованной в газете Corriere della Sera. "Сцены городской повстанческой войны под лозунгом "Разрушаю, значит живу" - результат социального, экономического, культурного и столичного унижения", - говорит Доминик Моизи, известный французский политолог, соучредитель французского Института международных отношений. Но, по его мнению, аналогии на этом заканчиваются. "Французские громилы действовали на периферии, в пригородах, им не удалось войти в центр города. В Лондоне полиция оказалась более неподготовленной, чем французская", - говорит политолог.

"Объектом для нападений английских хулиганов становятся магазины - символ капитализма и потребительства, тогда как французы сжигали школы и автомобили - эмблемы мобильности, социальной и физической", - отмечает Моизи. Еще одним отличием между погромщиками в двух столицах является то, что "призывы к мятежу в Лондоне распространялись через смартфоны, а в Париже роль новых технологий была минимальной. Это была еще другая эпоха", пишет корреспондент.

Проводя аналогию с событиями в Тунисе, политолог отмечает: "Причиной революции в Тунисе стало чувство неудовлетворенности, свойственное всему поколению. Что же касается набирающих обороты беспорядков в Великобритании, у них нет политического будущего: это не революция, это череда мятежей. Двигателем является не план по осуществлению перемен, а нигилистические импульсы некоторых "отверженных", вокруг которых кучкуются другие недовольные. Британских хулиганов поддерживают многие представители молодежи, которые, пусть и не поддерживают насилия, но понимают его причины. Жертвы, на которые приходится идти в ходе кризиса, находят выход в насилии. Но восстания в Париже и нынешние восстания в Лондоне не сопровождаются требованиями о социальной справедливости", - заявляет политолог.