Иностранная пресса о России и не только

Теракт в московском метро, случившийся на прошлой неделе, вдохновил некоторых в Израиле вернуться к рассуждениям о том, что вызвало столько дебатов после 11 сентября. Вновь прозвучали предположения, что, наверное, со временем мировые лидеры, столкнувшись с ростом числа жертв и убедительными доказательствами глобальных амбиций радикального ислама, наконец признают Израиль союзником и примером поведения в приближающемся столкновении цивилизаций - в столкновении с мусульманским миром.

К сожалению, ответ: нет.

Американцам события 11 сентября помогли лучше понять и проникнуться положением израильтян, однако в Европе несколько лет продолжающейся террористической деятельности не вылились в сколь-нибудь значительную поддержку Израиля со стороны правительств, которые были исторически враждебны по отношению к Израилю.

На самом деле Израиль вряд ли сможет получить существенную поддержку со стороны традиционных европейских критиков вроде России, и израильские лидеры должны дважды подумать, прежде чем заключать удобный альянс с Москвой просто потому, что она сражается с тем же врагом.

Насколько бы похожей не казалась нынешняя битва России против терроризма на израильский опыт, Россия и Израиль ведут две разные войны с фундаментально разными целями.

Израиль борется за выживание против массивной инфраструктуры палестинского террора, базирующейся преимущественно за пределами Израиля и поддерживаемой мусульманскими государствами региона. Безопасность Израиля может быть гарантирована только в контексте общего регионального разрешения кризиса, то есть нейтрализации не только палестинских террористических организаций, но и арабских диктатур, которые на протяжении десятилетий спонсируют террор.

Россия же сталкивается, прежде всего, с внутренним исламским сопротивлением в регионе, которым Россия правит уже 140 лет и не может позволить себе от него отказаться. Учитывая, что в России проживает 28 миллионов мусульман (почти одна пятая от общего населения страны), которые рассеяны по нескольким регионам с большинством мусульманского населения, разрешение конфликта путем создания независимого государства в Чечне может спровоцировать в России волну сепаратистского насилия.

Так же, как и другим европейским государствам со значительным мусульманским меньшинством (Франция - 10%, Нидерланды - 5,4%), России в итоге придется приспосабливаться даже к самым радикальным мусульманским элементам на своей земле, иначе она рискует столкнуться с серьезнейшими общественными беспорядками.

"В России, - предупреждает политолог Сергей Кургинян, - только безумец будет пытаться подавить ислам, потому что такие попытки приведут лишь к дезинтеграции страны".

Если Россия и не примкнет к израильской стороне в противостоянии радикальному исламу, то может ли ее собственный опыт борьбы с терроризмом по крайней мере смягчить ее давнюю враждебность по отношению к еврейскому государству?

И снова, к сожалению, ответ: нет. Участившиеся акты терроризма, совершаемые мусульманскими экстремистами в России, скорее всего, усилят критику России в адрес Израиля, а не приглушат ее.

С каждым новым зверством российское общество будет требовать новых контрмер против угрозы "исламских агентов". Службы безопасности, в свою очередь, будут держать под колпаком все мусульманское население страны, усиливая мертвую хватку армии в Чечне и подвергая простых граждан-мусульман репрессиям в духе КГБ.

Чтобы сбалансировать это ширящееся наступление на российское мусульманство, политические лидеры страны будут постоянно прибегать к поношению Израиля - средству, доказавшему свою эффективность в качестве "тонизирующего" для мусульманского общественного мнения.

Так же, как и другие европейские державы, Россия скорее предпочтет принести Израиль в жертву и положить его на алтарь мусульманского гнева, чем столкнуться с настоящими последствиями радикального ислама для российского государства.

Израиль может принять это лицемерное положение вещей, подтвердив свой альянс с Россией в борьбе против радикального ислама, с одной стороны, и отражая удары арабистской внешней политики Москвы, с другой. И все же возможные опасности такого маневра намного перевешивают насущную выгоду.

Хотя холодная война окончилась, трения между Россией и Америкой по многочисленным политическим и идеологическим вопросам остаются значительными. США, критически настроенный союзник Израиля и его лучший друг, с жесткостью воспримет любые попытки завязывания дружеских отношений Израиля с Россией, особенно в контексте продолжающихся дебатов о правах человека в ходе чеченской войны.

По данным российской прессы, на одной из конференций после 11 сентября, где присутствовали израильские и российские политологи, уже звучало предположение, что Израиль укрепляет связи с Россией, "чтобы не держать все свои яйца в одной корзине".

Зная, сколь многие в американском дипломатическом истэблишменте шумно требуют сместить американский патронаж с Израиля на арабский мир, Израилю вряд ли рекомендуется давать Америке предлог для сворачивания поддержки.

Даже если Америка одобрит ограниченный израильско-российский альянс в борьбе против радикального ислама, какую реальную помощь подобный пакт окажет Израилю?

Как в свое время отметила советник по национальной безопасности президента Буша Кондолиза Райс, значимые альянсы всегда основываются на единых ценностях и единой идеологии, а не просто на необходимости сражаться с одним врагом.

За этот урок Америка заплатила замаранным престижем своих военных и разведывательных организаций, которые на протяжении десятилетий вели "грязную войну" против коммунизма в третьем мире.

Израиль не может позволить себе рисковать и без того небольшим доверием западных наблюдателей-правозащитников, поддерживая фактом заключения альянса с Россией авторитарный стиль поведения России в Чечне и в других местах. Также Израиль вряд ли может действительно полагаться на Россию в том, что она одобрит израильскую часть этой частной антитеррористической сделки.

Как показал опыт ограниченной коалиции, в составе которой Америка вторглась в Ирак, даже авторитет супердержавы не может гарантировать единства среди правительств, ключевые ценности которых не совпадают.

Хотя борьба против радикального ислама, которую ведет Россия и другие европейские державы, часто может идти параллельно с израильской, это другие, их собственные войны, основанные на их собственной идеологии и интересах. И слишком большие надежды на заключение глобального антитеррористического альянса, в котором Израиль будет играть ведущую роль, ставят в опасное положение самые существенные приоритеты Израиля.

Имея сильную собственную оборонную позицию, Израиль должен продолжить бороться против ненависти и агрессии за выживание и за окончательный триумф мира.