Иностранная пресса о России и не только

"Это не первая избирательная кампания Путина, но он впервые вынужден по-настоящему бороться", - констатирует Süddeutsche Zeitung.

"Путин пытается помириться с собственным народом, от которого в последнее время отдалялся все больше и больше, - пишет Нингуйзен. - Двенадцать лет подряд Путин как никто другой воплощает власть в России. Теперь он одновременно должен стать лидером оппозиции".

"Премьер, который снова хочет стать президентом, за долгую эру своего правления создал своеобразную политическую империю, построенную на контроле Москвы, - говорится в статье. - Важные друзья премьера работают на ключевых предприятиях страны, губернаторы в регионах до сих пор проходили тщательный отбор, главные СМИ находятся под влиянием государства, партии и суды постоянно чувствуют оковы власти". "Так что, когда Михаил Горбачев упрекает Путина в том, что он не может и не хочет реформировать политическую систему, он не ошибается: Путин не заинтересован в утрате власти", - говорит Нингуйзен.

"Однако российское общество проснулось, и Путину нужно на это реагировать", - продолжает автор статьи. В качестве примера Нингуйзен приводит возвращение губернаторских выборов и облегчение регистрации партий, однако подчеркивает, что эти обещания являются признаками не нового курса, а расчета: "Путин хочет сохранить свою систему, насколько это возможно".

"Даже противники Путина всерьез не сомневаются в том, что премьер победит на этих президентских выборах. Вероятно, Россия даже увидит самые честные выборы за много лет, - прогнозирует Нингуйзен. - Однако фундамент, на котором выстроена эта власть, подвергается эрозии, становится все меньше и меньше. Путин утратил славу национального лидера".

"Сопротивление добралось до центра властной структуры", - пишет автор, приводя в пример бывшего министра финансов Алексея Кудрина. "Для Путина эта тенденция опасна. Его система держится на том, что обязательства верности действуют, а его слово неопровержимо как во внутренней, так и во внешней политике", - комментирует он.

"Политика России строго консервативна, во внешней политике это не в последнюю очередь показал пример Сирии. Ради старых союзов и экономических преимуществ Москва делает ставку на жестокий режим и рискует добиться противоположного результата: не укрепить, а утратить свое влияние", - считает Нингуйзен. Пример Сирии симптоматичен и для внутренней политики, полагает он: можно было бы вести дискуссии о разумной ближневосточной политике, но никто в России не обучен подобным дебатам.

"Авторитарным системам в сложные с экономической точки зрения времена приходится тяжело, - признает автор. - Репрессивная Белоруссия пытается погасить недовольство с помощью российских денег. В Казахстане при подавлении волнений нефтяников погибли люди. И в России дух противоречия тоже выпущен из бутылки".