Иностранная пресса о России и не только

Десять лет назад, вспоминают заключенные, Абу Мусаб аль-Заркави стал бригадиром в своем тюремном корпусе. В жестокой тюремной среде это означало распределение обязанностей.

"Он говорил: "Ты принесешь еду, ты вымоешь пол", - вспоминает Халид Абу Дома, отбывавший вместе с Заркави срок за заговор против правительства Иордании. - У него не было великих идей. Но люди его слушали, потому что боялись".

По данным американских властей, Заркави прошел большой путь, и сегодня является самой серьезной террористической угрозой в Ираке. Его обвиняют в организации партизанских атак, терактах с участием смертников, похищениях людей и обезглавливании пленных. (В воскресенье он взял на себя ответственность за обстрел в Самарре в прошлый вторник, когда погибло пять американских и один иракский солдат.)

В Америке нет единого мнения о взаимоотношениях Заркави с "Аль-Каидой". Госсекретарь Колин Пауэлл называет его оперативником "Аль-Каиды", но, по словам высокопоставленного американского военного, источники сегодня сообщают, что Заркави - "независимый воин джихада".

Он остается мишенью. Американцы наносят удары с воздуха по зданиям, которые считают его явками в Эль-Фаллудже, и назначили за его голову награду в 25 млн долларов. Такую же сумму предлагают за Усаму бен Ладена.

При этом Заркави остается призраком: мало кто знает о его местонахождении и операциях.

В Иордании, где он произвел на людей сильное впечатление, поднимаясь по карьерной лестнице в преступном мире, друзья и сподвижники рассказали о становлении боевика. По их словам, он вырос в непростой обстановке и обратился к религии с той же горячностью, с какой пил и дрался, хотя стал не столько революционером, сколько горячей головой с мрачной харизмой.

Люди, которые знали Заркави до того, как четыре года назад он исчез в террористической мгле Афганистана, признают, что он мог измениться. Но хотя человек, которого они знали, был способен на жестокость, им трудно представить его маяком иракского бунта.

"Когда мы нелестно отзывались о нем в тюремном журнале, он набрасывался на нас с кулаками, - сказал Юсеф Рабаба, отбывавший с Заркави срок за участие в военизированной группировке. - Это все, на что он был способен. Он не похож на бен Ладена, у которого есть идеи и концепции. У него концепций нет".

Мечты о джихаде

Заркави, которому сегодня, как полагают, 37 лет, вырос в Зарке, городе с высоким уровнем преступности к северу от Аммана, известном как иорданский Детройт.

Из своего двухэтажного дома, построенного из бетонных блоков, он видел холмы с заводскими трубами. Он рос в бедной семье, у него было семь сестер и два брата. Его отец был народным целителем. Мать болела лейкемией. Родители назвали его Ахмед Фадил аль-Халайех.

Друзья детства говорят, что он не отличался от других мальчиков, гонявших мяч на пыльных улицах, средне учившихся в школе, редко бывавших в мечети. Но он любил драться.

В 17 лет он бросил школу. По словам друзей, он начал пить и покрыл тело татуировками, что запрещено исламом. Из докладов иорданской разведки, попавших в руки Associated Press в Аммане, явствует, в 1980-е годы Заркави попал в тюрьму сексуальное насилие.

К 20 годам он носился по воле волн и, как другие молодые арабы, ищущие себе применения, интересовался Афганистаном.

Зять Заркави Салех аль-Хами рассказал, что Заркави прибыл в Хост, на востоке Афганистана, весной 1989 года, чтобы участвовать в джихаде, священной войне против русских. Русские только что ушли. И вместо того чтобы взяться за оружие, Заркави взялся за перо.

Он стал репортером маленького журнала джихадистов, название которого переводится как "Крепкая стена". Ему было 22 года, он мотался по стране и брал у арабских боевиков интервью о славных битвах, которые пропустил.

Хами находился в госпитале после того, как наткнулся на противопехотную мину, когда они познакомились с Заркави. Они сблизились, и впоследствии он женился на младшей сестре Заркави.

Однажды Заркави рассказал ему свой сон. По его словам, ему приснился меч, упавший с небес. На лезвии было написано "Джихад".

Тюрьма

Заркави вернулся в Зарку в 1992 году и вступил в военизированную исламскую организацию "Байят аль-имам" (Верность имаму). Его арестовали в 1993 году, когда иорданские власти обнаружили у него дома тайник с оружием и взрывными устройствами.

По словам его адвоката, Заркави заявил следователям, что нашел оружие на улице. "Он никогда не отличался умом", - сказал адвокат.

Заркави отправили в тюрьму Свака, на краю пустыни. Он сидел с другими политзаключенными в большой камере с металлическими койками. По словам сокамерников, Заркави превратил свою койку в пещеру, завесив ее со всех сторон одеялами. Он часами просиживал над Кораном, пытаясь выучить наизусть все 6236 сур.

Он носил традиционную арабскую одежду, жил и дышал прежними битвами в Афганистане.

Его главными врагами были русские, но это, как и многое другое, изменилось за решеткой. В корпусе, где жил Заркави, идеологи постоянно спорили друг с другом. Но Заркави сторонился политики. Вместо этого он гнул железо.

С годами Заркави нарастил мышцы и свое влияние. Он мало говорил. Почти все, кто знал его в это время, в рассказах о нем употребляют слово "серьезный".

Твердость была его обаянием, отчужденность - его силой. К 1998 году, когда с ним познакомился тюремный врач Базил Абу Сабха, Заркави явно контролировал ситуацию.

"Он мог отдавать приказы своим последователям одним взглядом", - сказал Абу Сабха.

Его религиозные воззрения стали суровыми. Они варились в соку убеждений боевиков, воспитанных имамами и шейхами. Он набрасывался на сокамерников, если те читали что-то, кроме Корана.

Абу Дома вспоминает, как получил записку с угрозами за чтение "Преступления и наказания".

"Он писал "Достоевский" как "Досеефский", - со смехом сказал Абу Дома. - В записке было множество ошибок, как будто ее писал ребенок".

Примерно в это время, в 1998 году, когда "Аль-Каиду" начали воспринимать как серьезную угрозу и обвинять во взрывах американских посольств в Африке, Заркави заговорил о необходимости убивать американцев.

Снова без руля и ветрил

В марте 1999 года Заркави освободился по амнистии для политических заключенных. По словам его знакомых, они думали, что он вернется в тюрьму.

"Из-за его взглядов ему не было места в Иордании", - сказал Рабаба, объясняя, что в веротерпимой светской стране нет места экстремистам.

Заркави надеялся на нормальную жизнь, по словам Хами, у него было как минимум двое детей, и он думал о покупке грузовика и открытии овощного лотка.

"Было видно, что он в смятении", - заявил Хами.

В начале 2000 года Заркави отправился в Пешавар. Его привлекала религиозность этого города. Он даже взял с собой свою престарелую мать. Но на пороге джихада он заколебался.

"Он говорил, что в Афганистане мусульмане сражаются с мусульманами, - сказал Хами. - Ему нравилась обстановка в Пешаваре, и он считал, что матери там будет хорошо".

Пока он решал, что делать, срок его пакистанской визы истек. Примерно в это время Иордания включила Заркави в число подозреваемых в связи с неудавшимся терактом в месте паломничества христиан.

"Ему было некуда податься", - сказал Хами.

В июне 2000 года Заркави перешел границу Афганистана. Его мать умерла от лейкемии в феврале в возрасте 62 лет. По словам Хами, ее последним желанием было, чтобы ее сын погиб в бою, а не попал в плен.

Связи с террористами

Американская разведка утверждает, что в конце 2000 года Заркави открыл в западном Афганистане военный лагерь, связанный с "Аль-Каидой". Здесь он сменил имя, назвавшись Заркави в честь своего родного города.

По словам американцев, он был ранен во время ракетного обстрела после 11 сентября 2001 года, когда американские войска вели бои против "Талибана" и "Аль-Каиды".

По сведениям разведывательных источников, после этого он покинул Афганистан и отправился в северный Ирак, контролируемый курдской сепаратистской группировкой "Ансар аль-ислам".

Заркави видели 9 сентября 2002 года, когда он, по словам иорданских агентов, проник в Иорданию через Сирию.

Через месяц высокопоставленный американский дипломат Лоренс Фоули был застрелен у своего дома в Аммане. Иорданцы арестовали трех человек, которые сообщили, что их завербовал, вооружил и оплатил Заркави. Его заочно приговорили к смертной казни.

5 февраля 2003 года Пауэлл высказал свои соображения по поводу Заркави в ООН. Госсекретарь ошибочно назвал его палестинцем, хотя Заркави принадлежит к иорданскому племени Бени Хасан.

В начале войны в Ираке Заркави и боевики "Аснар" были вытеснены из страны. В августе возле иорданского посольства в Багдаде взорвалась машина, начиненная взрывчаткой. Это был первый из ряда подобных взрывов. Заркави, будучи известным боевиком, воющим против Иордании, сразу же попал под подозрение.

В феврале американские власти в Багдаде обнародовали письмо с описанием стратегии террористов по втягиванию Ирака в гражданскую войну. По их словам, данные были обнаружены на CD, отправленном Заркави лидерам "Аль-Каиды". Но те, кто знает Заркави, сомневаются в его авторстве. По их мнению, пространный политический анализ, упоминания правителей VII века и цветистые фразы на него не похожи.

"Он практически неграмотен", - сказал Абу Дома, впрочем признавший, что ему мог помогать образованный помощник.

Тайна не разгадана. 11 мая появилась видеокассета, которая называется "Шейх Абу Мусаб Заркави убивает американских неверных". На ней запечатлено обезглавливание Николаса Берга, молодого бизнесмена из Пенсильвании. Американцы считают Заркави его убийцей.

Но в Аммане есть сомнения. Убийца на кассете действует правой рукой. И хотя Хами утверждает, что Заркави правша, его бывшие сокамерники Рабаба и Абу Дома говорят, что он пользовался правой рукой только для рукопожатий и во время еды.