Иностранная пресса о России и не только

Прежде чем Садам Хусейн будет казнен, ему позволят сделать последний телефонный звонок. Дадут стакан воды, время на молитву и возможность сделать заявление о своей жизни и преступлениях. Все происходящее будет записано на видеопленку и сохранено в архивах иракского правительства. Затем ему на шею наденут веревку толщиной в два дюйма. Спустя еще несколько мгновений его жизнь оборвется.

Именно так в последнее время происходили все казни в Ираке - по крайней мере тогда, когда оборудование работало как положено. С тех пор, как иракское правительство в 2004 году восстановило применение смертной казни, несколько раз казни срывались из-за ошибок или проблем с оборудованием. Поначалу палачи использовали старые веревки, оставшиеся со времен Саддама. Они слишком сильно растягивались и не могли сломать шею приговоренному. Иногда агония повешенного затягивалась на восемь минут. Новые веревки, которые стали использовать позднее, сжимают позвоночник человека с большей силой, однако вскоре палачи заметили, что веревка перетирается о скобу из арматурной стали, закрепленную в цементном полу виселицы. В ходе прошедших 6 сентября казней веревка порвалась после 12 повешений, и смертник рухнул с трехметровой высоты на бетонный пол. Он чудом остался жив. "Аллах спас меня! - кричал он. - Аллах спас меня!". 40 минут продолжался яростный спор между тюремщиками, чиновниками и свидетелями о том, считать ли разрыв веревки божественным вмешательством.

При всех подобных накладках смертная казнь в Ираке снова в моде. После американского вторжения применение смертной казни было приостановлено Полом Бремером, главой ныне не действующей Временной гражданской администрации. Однако тогдашний премьер-министр Аяд Аллави восстановил ее годом позже. С сентября 2005 года, когда в городе Эль-Кут на юго-западе страны были повешены трое мужчин, обвиненных в участии в банде, занимавшейся убийствами и похищениями, иракское правительство казнило 50 заключенных, обвиняемых в убийствах и похищениях, заявил пресс-секретарь Али аль-Даббах. Советник премьер-министра Нури аль-Малики говорит, что в ближайшие месяцы правительство планирует привести в исполнение приговоры еще "двум или трем группам заключенных по 14-15 человек в каждой".

На прошлой неделе аль-Малики сообщил BBC, что Саддам также может быть повешен "до конца текущего года". Для находящегося в тяжелом положении иракского правительства смертная казнь играет столь же важную политическую роль, сколь и юридическую. На улицах Ирака продолжается насилие, и иракцы, уставшие от того, что банды совершают убийства и остаются безнаказанными, положительно оценивают смертную казнь. "Если смотреть с точки зрения иракцев, - объясняет советник аль-Малики, - то они недовольны, что каждый день убивают множество людей, но казнят так мало преступников".

В то же время, если разобраться, как в Ираке осуществляется смертная казнь, можно усомниться, искренне ли правительство сообщает о частоте применения смертной казни. Возникает также вопрос, не приносится ли правосудие в жертву желанию иракцев казнить как можно быстрее. По данным иракских чиновников, ответственных за координацию казней, виселица используется чаще, чем это официально признает иракское правительство. В период с декабря 2005 года по март 2005 года было еще три дня, когда осуществлялись смертные казни, сообщил чиновник, присутствовавший на всех трех процедурах. Если принимать в расчет эти неучтенные казни, то, по словам одного из чиновников в окружении премьер-министра, который отказался назвать точную цифру, число казненных составит около 90 человек. Это почти вдвое больше, чем объявлено официально.

Сокрытие правительством числа казненных свидетельствует о недостаточной прозрачности процесса в целом. Казни проводятся тайно в хорошо укрепленном здании в Багдаде, которое построил американский подрядчик. Заблаговременно о казнях известно лишь нескольким чиновникам, и большая часть имен казенных так и не обнародуется. Организация Human Rights Watch, наблюдающая за тем, насколько справедливо функционируют судебные системы по всему миру, выражает сомнения, что в Ираке обвиняемый может рассчитывать на честное разбирательство и имеет возможность для апелляции. Ирак несколько раз отказывал в запросах, поступавших со стороны Верховного комиссара ООН по правам человека, в которых комиссар просила предоставить статистику по смертной казни в стране. Поэтому комиссар требует, чтобы Ирак смягчил все смертные приговоры. Правительство отказалось пойти на это. В письменном ответе, направленном в ООН, правительство заявило, что мораторий на смертную казнь "повредит политике в отношении преступлений", назвав смертную казнь "мерой социальной защиты".

Именно такой была цель, когда иракское правительство в марте объявило о предстоящей казни печально известного психопата, мятежника и убийцы Сухаира Фарида, "мосульского мясника", банда которого за год своих зверств убила более 200 человек в городе Мосул на севере страны. Фарид, бывший лейтенант полиции, "прославился" после его показа в документальной телепрограмме "Терроризм в руках правосудия", где он рассказал ужасные подробности о том, скольких иракцев он лишил жизни, зачастую для обмана жертв используя полицейскую форму. Фарид не сдался без боя. В то утро, когда кортеж иракских чиновников выехал для наблюдения за казнью, на них была устроена засада с участием 30 автомобилей. Вооруженные люди обстреляли кортеж из пулеметов Калашникова. Силой пробившись к месту казни, чиновники были удивлены тем, как дерзко Фарид встретил смерть. Прежде чем накинуть ему на шею петлю, осужденного попросили подтвердить свое имя, и Фарид ответил: "Это я, что с того". "Мне кажется, этот парень был готов отправиться в ад", - сказал один из правительственных чиновников.

Но в числе приговоренных к смерти множество людей, которые продолжают настаивать на своей невиновности. В Багдаде женщины, осужденные за убийство, содержатся в одной десятиместной камере в женской тюрьме "Хадамия" в северной части города, неподалеку от реки Тигр. Там ожидает своей участи Зайнеб, женщина с каштановыми волосами, чуть младше тридцати, с черным платком на голове. Ее и ее мужа обвиняют в убийстве трех родственников, она же говорит, что не имеет отношения к их смертям. У нее есть лишь один шанс на апелляцию, прежде чем ее ждет петля. Но ее реальное положение становится понятно, когда Зайнеб смотрит на пустые койки в камере: здесь еще недавно была ее подруга, переведенная в другую тюрьму, где она ожидает казни. "Мы провели здесь много времени вместе, - говорит Зайнеб, и на ее карие глаза наворачиваются слезы. - Ее забрали два дня назад". Для себя она почти не видит надежды. "Меня обвиняют в трех преступлениях. Если по одному меня и оправдают, что делать с оставшимися двумя? Конечно, меня повесят".

Спасительным для обвиняемых вроде Зайнеб является то, что иракская система правосудия действует крайне медленно. Это "летаргический процесс", говорит Басам Ридха, советник аль-Малики, которому было поручено ускорить исполнение наказаний. По некоторым делам, говорит Ридха, потребовался год только на то, чтобы следственные органы решили, нужно ли передавать дело в суд. Другие заключенные избегают суда, находя способ выбраться из тюрьмы посредством подкупа надзирателей, или, в ряде случаев, давая взятку судье с целью закрыть дело.

Однако у Саддама почти не осталось времени. Если его приговор будет подтвержден апелляционным судом, то, по словам иракских и американских чиновников, он будет повешен на той же виселице, что и обычные преступники. Процедура может быть изменена в интересах безопасности, говорит американский юрист, работающий в тесном контакте с судом, но даже техническая неполадка сейчас, вероятно, его не спасет. Помните человека, у которого порвалась веревка и который верил, что его спас Аллах? Его радость продлилась недолго. "Мы его повесили, - говорит иракский чиновник, наблюдавший за тем, как охрана сняла его тело и отвезла в морг. - Мы действовали по закону".