Иностранная пресса о России и не только

Марина Литвиненко уверена, что российский президент как-то замешан в полониевом отравлении ее мужа. Вдова говорит об обвинениях в адрес бывшего агента КГБ Андрея Лугового, повышенном риске раковой опухоли и своем сыне Анатолии

- Госпожа Литвиненко, британские власти долго колебались, прежде чем в конце мая наконец предъявить обвинение Андрею Луговому в связи с убийством вашего мужа и потребовать от России его выдачи.

- Я очень внимательно следила за этим. Я же не знала, что произойдет. Наш контакт ограничивался милыми и компетентными чиновниками из Скотланд-Ярда. Но они не имеют ничего общего с политикой.

- Вы сомневались в решительности британских властей?

- Как вам сказать, такие мысли у меня появлялись. В прессе постоянно говорилось о том, что против запроса об экстрадиции выступало прежде всего министерство иностранных дел. Можете себе представить, какое облегчение я испытала, когда было опубликовано решение органов обвинения.

- Обвинение выдвинуто только против одного человека. Но при этом ваш муж встречался 1 ноября - когда он и был отравлен - с тремя людьми.

- Это меня тоже удивило. Но мне неизвестны подробности. Я знаю только то, что мне сказали сотрудники Скотланд-Ярда: "Мы точно знаем, кто это сделал, почему и как было совершено это преступление". С моей точки зрения, тех двоих...

- Дмитрия Ковтуна и Владислава Соколенко.

- ... тоже следует относить к подозреваемым. Расследование против Ковтуна ведет и генеральная прокуратура Гамбурга.

- В вашем списке подозреваемых стоит и имя российского президента Владимира Путина. Но доказательства не были еще представлены.

- Мы не утверждаем, что он отдал приказ убить моего мужа. Но свою суть президент Путин продемонстрировал недавно, угрожая Западу. Я тогда подумала: "Спасибо вам, господин Путин, за великолепное подтверждение всего того, что мой муж Саша о вас говорил".

- Но дикая риторика еще не признак того, что человек является убийцей.

- Но откуда же тогда еще взялся полоний? Был осуществлен террористический акт. Саша, я и многие другие стали жертвами теракта на территории Британии, в самом центре Лондона. Саша мертв. Я потеряла мужа, мой сын - отца. У меня повышен риск образования раковой опухоли, и у других тоже. И в этом виноват не один только Андрей Луговой.

- И только в ночь смерти вашего мужа было установлено, что он был отравлен радиоактивным полонием-210. Как это отразилось на вас?

- Сначала я испытала шок, что не могу вернуться в наш дом. Мне сказали, что обработка продлится 2-3 дня. На деле это затянулось гораздо дольше. Потом начали появляться опасения относительно моего собственного здоровья и здоровья нашего сына.

- Когда все стало окончательно ясно?

- Мы получили результаты наших анализов через 4 дня. Это были мучительно долгих 4 дня. Тогда мне много чего приходило в голову. Что станет с моим сыном, если я сама заболею? Вы можете представить себе мое облегчение, когда я увидела спокойные лица врачей: Анатолий не был заражен радиацией. У меня самой обнаружили слегка повышенный риск образования опухоли. В конце концов, никто не знает, какой у меня был риск до этого.

- Как отреагировали на случившееся ваши близкие родственники?

- Многие реагировали довольно странно. Некоторые спрашивали меня, не заразна ли я. Вообще-то это можно понять, ведь никто толком ничего не знал о полонии. Я со знанием дела могла отвечать: нет. Но я узнавала потом от знакомых, что многие тщательно убирали все комнаты, в которых я находилась. Для меня это сродни оскорблению.

- В связи со смертью вашего мужа вы стали в одночасье знаменитой. В эти дни выходит в свет ваша книга "Смерть диссидента". У вас вообще была возможность для траура?

- (после долгого молчания) Последние полгода были для меня непростыми. Я давала много интервью, работала над книгой. Но больше всего мне хотелось позаботиться о нашем сыне Анатолии. Все это помогло мне справиться с горем. Жизнь должна продолжаться.

- Вы пишите об "энергии Саши", которую вы продолжаете ощущать и после его смерти.

- Для меня это очень важно. Я продолжаю его борьбу. Я уверена в том, что каждый день представляю своего мужа.

- Как справляется со всей этой ситуацией ваш сын?

- Ему 12 лет, а в этом возрасте трудно понять, что происходит с человеком. А я не хочу его расспрашивать. Я много говорю с ним о Саше. У Анатолия в школе много хороших друзей, которые помогли ему, особенно вначале.

- Когда ваш муж в 2000 году уехал из России, вы поспешили за ним. Вы чувствуете себя в Лондоне как дома?

- Со мной это произошло раньше, чем с Сашей. С помощью моего сына я быстро познакомилась с милыми людьми. Саша и я вместе посещали языковые курсы.

- Он скучал по Москве?

- Да, у него была определенная ностальгия по нашей родине. Но он был очень счастлив в Лондоне, ему нравилась вежливость людей, он с удовольствием гулял в парках Лондона. Перед чемпионатом мира по футболу, проходившим прошлым летом, он купил огромный английский флаг и повесил его на нашем балконе. Он висел там несколько недель, пока я его не спросила, не хочет ли он его снять. "Я горжусь Англией, и это должны видеть", - таков был его ответ.

- В последний год своей жизни ваш муж написал множество статей, в основном с критикой в адрес президента Путина и российской политики в Чечне.

- Написание статей приносило ему огромное удовольствие и было важно для него.

- Но он часто не получал ответа. Даже его друг Алекс Гольдфарб, соавтор вашей книги, после смерти вашего мужа сказал, что у него осталось "сотня непрочитанных e-mail" от Саши. Это должно было его сильно расстроить.

- У Саши был большой список адресатов. Они не могли интересоваться всем в одинаковой мере. Но он регулярно получал ответные сообщения, поддерживал контакт со многими людьми. Это внушало ему чувство удовлетворения.

- Каким вы видите свое будущее?

- Я буду и дальше бороться за справедливое отношение к имени Саши. Может быть, когда-то я снова смогу работать преподавателем танцев. В прошлом году я снова начала этим заниматься. Но пока я сосредоточена на Анатолии. Он должен спокойно закончить обучение. Саша всегда мечтал о том, что наш сын будет учиться в Англии.