Иностранная пресса о России и не только

Владимир Рыжков - один из последних независимых депутатов российской Государственной Думы. 41-летний историк входит в число самых жестких критиков президента Путина и, как в стране, так и вне ее, считается одной из ключевых фигур российской оппозиции. Интервью

- С 1993 года, то есть с первых свободных выборов, вы являетесь депутатом Государственной Думы. Будете ли вы снова участвовать в выборах в парламент, которые пройдут в декабре?

- Республиканская партия была основана еще при Горбачеве и являлась одной из первых демократических партий. Однако неожиданное изменение закона о выборах в 2006 году, инициированное президентом Путиным, лишает нас возможности участвовать в следующих выборах. Это также относится и к другим оппозиционным партиям, которые подобным же образом систематически ликвидируются кремлевским руководством.

- Какова реакция СМИ на эти действия?

- Свободной прессы практически больше не существует. Шесть самых влиятельных телекомпаний контролируются Путиным. Я как оппозиционный политик могу высказать свое мнение в газете Frankfurter Rundschau, но не в российских СМИ. О ликвидации моей партии просто ничего не говорится.

- Но бывший канцлер Герхард Шредер называл Путина "демократом чистой воды".

- Это в корне неверно. Важно не то, что Путин говорит, важно то, что он делает. Губернаторов больше не выбирают, а назначают, многопартийная система практически ликвидирована, СМИ находятся под контролем Путина. В отношении оппозиционеров, в отношении демонстрантов применяются жесткие и жестокие методы.

- Можно ли сказать, что Россия является умирающей демократией?

- Это классическое авторитарно управляемое государство с псевдодемократической позолотой. Это дрезденская модель, которую Путин перенял во время службы в КГБ в ГДР. Игрушечная демократия с независимыми на первый взгляд партиями, которые, однако, управляются из центра в Кремле, так же, как суды, парламент и СМИ.

- Какую роль во всем этом играет бывший КГБ?

- Это сила, подмявшая под себя все. Если посмотреть на нынешнюю правящую элиту, то очевидно, что примерно 70% всех ключевых должностей занимают бывшие сотрудники КГБ или военные.

- На демонстрациях российской оппозиции можно было увидеть европейские флаги. Что для вас означает Европейский союз?

- Для меня и для большинства россиян ЕС - это важный символ свободы. Несмотря на сегодняшние разногласия с Польшей, Литвой или Эстонией значительное большинство населения относится к ЕС положительно. Политическая стабильность, высокий жизненный уровень и права человека - вот что для нас означает ЕС.

- Не лучше ли было бы, чтобы, как предлагал Гарри Каспаров, европейцы объявили саммиту Россия-ЕС бойкот, продемонстрировав тем самым свою очевидную поддержку демократии и прав человека в России?

- В данном случае я не согласен с Каспаровым. Бойкот, изоляция России - это контрпродуктивно. Помогло ли жесткое отношение ЕС к Белоруссии тамошней оппозиции? Мне так не кажется. Это скорее охранная грамота для Лукашенко, которая позволяет ему делать все, что ему захочется. Кроме того, Россия и Европа связаны друг с другом на стольких уровнях, что ЕС может использовать эту взаимозависимость, чтобы опять и опять возвращаться к трудным политическим вопросам.

- Достаточно ли одних слов?

- Один маленький конкретный пример. В Самаре, месте проведения саммита, власти собирались ограничить право оппозиции на проведение демонстрации. Правительство Германии выразило в связи с этим свою озабоченность, и теперь мы можем провести демонстрацию. Это маленький успех, и, кроме того, Ангела Меркель должна воспользоваться этой возможностью и открыто обсудить с Путиным эти трудные вопросы. Это может нам помочь, но не бойкот, к примеру, переговоров по новому соглашению о партнерстве, на чем сейчас прямо настаивают, в частности, прибалтийские государства.

- Страны, которые при советской власти испытали громадные страдания.

- Вы правы. Но в сегодняшних разногласиях на первый план выступает не история, а такие экономические проблемы современности, как поставки энергоносителей.

- Для Литвы, например, Россия их сократила.

- Да, но именно это и можно было бы обсудить на таком саммите, как в Самаре, и, возможно, прийти к компромиссу.

- Под конец один личный вопрос. Вы являетесь жестким критиком сегодняшней российской политической системы и президента Путина. Не опасаетесь ли вы за свою жизнь, зная об убийствах, жертвами которых уже пали другие оппозиционеры?

- Я надеюсь, что со мной этого не случится, но давление, которое все мы ощущаем, становится, к сожалению, все сильнее. Хуже всего, что нам систематически мешают принимать нормальное участие в политической жизни.