Иностранная пресса о России и не только

Сегодня исполняется 20 лет с того дня, как в Европе зашевелились призраки истории и в недрах СССР вновь вспыхнул конфликт, на который со времен Версальского договора никто не обращал внимания. Нагорно-Карабахская ссора между армянами и азербайджанцами стала первым костром в цепи этнотерриториальных конфликтов, которые разгорелись по всему Кавказу и Балканах. Энтузиасты Евросоюза полагали, что на европейском континенте теперь бывают только конфликты о квотах на овец и треску, - но они были совершенно не правы.

В дни, когда Косово вступает на путь независимости под управлением ЕС, а Сербия и Россия выражают яростное сопротивление этому, стоит задаться вопросом, кто победит в споре - боевики-националисты или европейские мечтатели.

* * *

Конфликт на Южном Кавказе, с которого все началось, до сих пор неразрешен. 20 февраля 1988 года состоявший из армян местный совет народных депутатов крохотной административной области Народный Карабах решил истолковать изречение Ленина "Вся власть Советам" буквально и проголосовал за отделение от Советского Азербайджана и присоединение к Советской Армении. Армяне утверждали, что Карабах - историческая родина их народа, которую Сталин несправедливо включил в состав Азербайджана, а азербайджанцы - что армянская "пятая колонна" разрушает их республику и пытается захватить их территорию. Этот регион был столь безвестен, что даже в Москве большинство о нем ничего не знало. Михаил Горбачев мудро решил воздержаться от силового подавления конфликта, но обнаружил, что никаких других эффективных инструментов не имеет.

Забастовки, демонстрации, погромы и депортации переросли в настоящую войну. Конфликт покончил с представлениями о братстве советского народа и начал расшатывать структуру СССР в целом. Через пару лет те же факторы повлекли за собой кровавую смерть Югославии.

Сотни тысяч человек погибли, миллионы стали беженцами. Вина за все эти грязные войны - в Абхазии и Южной Осетии на Кавказе, в Хорватии, Боснии и Косово на Балканах - распределена неравномерно, но можно справедливо заявить, что ни одна из причастных сторон не вела себя по-ангельски. Бывало, что жертвы на следующий день сами приступали к этнической чистке. Больше всех пострадали те, кто был наиболее привержен современным, многонациональным понятиям об идентичности - например, космополитические семьи и смешанные супружеские пары в Баку и Сараево.

Спустя 20 лет кавказские политики продолжают произносить жаркие речи о победе и справедливости, о том, что "нельзя сдаваться". Армянские и азербайджанские историки до сих пор стремятся доказать, что чужой этнос "никогда не жил" на спорной территории и, следовательно, та является бесспорной исторической родиной этноса самого историка. Ныне эти надуманные теории входят в школьную программу.

И вот теперь молодое государство Косово создает и проблемы, и угрозы.

Стандартная линия Запада в том, что касается независимости Косово, звучащая от Белого дома до Брюсселя, гласит, что это событие "не создает прецедента". Согласно этой логике, в Сербии Слободана Милошевича косовары так ужасно страдали, что они заслужили управление ООН, при котором обрели независимость де-факто. Этому положению дел всего лишь придается юридический фактор, хотя и под продолжающимся надзором международного сообщества.

Излишне уточнять, что два вышеупомянутых конфликта не похожи между собой. Косово определенно крупнее, чем спорные территории на Кавказе, а годы управления ООН подготовили его к тому, чтобы оно стало более жизнеспособным государством. Но, что бы об этом ни думал Запад, независимость Косово вызовет сильный эффект "разбегающейся волны". Вообразите себе ход мысли фактических лидеров Абхазии или Нагорного Карабаха, когда они слышат новости из Косово: у них совсем пропадет желание склонять свои народы к заключению компромисса, который предполагал бы "возвращение" в состав Азербайджана или Грузии.

Осознавая это, лидеры Азербайджана и Грузии испытывают еще большую досаду - они опасаются, что теряют сепаратистские территории, а потому еще недвусмысленнее намекают, что могут применить военную силу для их возвращения. Благодаря своему новому богатству от торговли каспийской нефтью Азербайджан быстрее всех в мире наращивает расходы на оборону, а грузинское правительство недавно дало своему министерству по вопросам разрешения конфликтов новое, более воинственное название - "Министерство реинтеграции".

Косово еще сильнее растопляет лед конфликтов, которые ошибочно прозваны "замороженными". Процессы мирного урегулирования фактически похоронены. В районе Нагорного Карабаха, ныне находящегося под контролем Армении, снайперы обмениваются выстрелами, стреляя на поражение, вдоль 200-километровой линии прекращения огня. В Абхазии и Южной Осетии всех нервируют перестрелки и похищения.

Говоря по чести, здесь ни одна из сторон не получит того, чего желает. Полная независимость этих территорий крайне маловероятна, особенно с учетом того, что крупные группы представителей меньшинств живут в изгнании и с ними никто не консультируется; но интеграция этих территорий в Азербайджан или Грузию - с которыми они с советских времен не имеют ничего общего, с которыми они воевали - тоже пустая фантазия. Единственный способ достижения "реинтеграции" - еще одна катастрофическая война. Все знают, что конечным исходом должно стать нечто вроде "общего суверенитета". Но как к нему прийти?

Тревожным аспектом "поднадзорной независимости" Косово - а также самым неудобным для Европейского союза, который одновременно провозглашает свою транснациональность - является мнение, что наградой за нетерпимость является создание полноценного национального государства со всем прилагающимся к нему старомодным антуражем. Вообще-то считалось, что в новой Европе границ должно становиться меньше, а не больше.

* * *

Но если сделать упор не на независимость, а на надзор, то из косовской модели все-таки удастся позаимствовать кое-что хорошее.

Косовская модель - как минимум, теоретически - отдает должное устремлениям как косовских албанцев, так и сербов, выдвигает определенные критерии, которым должны подчиняться решения нового государства, внедряет некоторые институты западного типа и сохраняет присутствие международных сил безопасности.

"Безопасность" тут - слово ключевое. Если Балканы и продвинулись вперед, то в значительной мере благодаря запоздалым, но массированным усилиям международного сообщества. Дейтоновское соглашение по Боснии фактически было громадным международным "противопожарным тентом", который погасил конфликт в надежде, что расширение ЕС успокоит конфликтующие стороны и заставит их выбрать благополучие. Косовский эксперимент также зиждется на идее дальнейших гарантий безопасности и для косовских албанцев, и для сербов.

За показным яростным национализмом многих жителей Балкан и Кавказа таится неподдельный страх. Путешествуя по Армении, Азербайджану и Грузии, я встречал образованных людей, которые говорят, что боятся "геноцида", истребления своего этноса. Я встречал людей, которые поднимали оружие против бывших одноклассников и соседей, так как человек был обязан принять чью-то сторону и убивать либо быть убитым самому. Они не верили, что социалистическое государство позаботится об их безопасности, и начали полагаться на своих соплеменников - молодых мужчин с винтовками. Только всеобъемлющая структура международной безопасности может подавить этот страх и позволить людям вновь увидеть в своих бывших врагах деловых партнеров и потенциальных соседей, а не угрозу своему существованию.

Такую структуру безопасности западные державы пытаются выстроить в Боснии и Косово в последние полтора десятка лет, с частичным успехом. На Кавказе им это сделать не удалось по двум причинам: во-первых, у них отсутствуют ресурсы и мотивация, во-вторых, это можно сделать лишь сообща с Россией. На Южном Кавказе ЕС почти не представлен; присутствие США выражено сильнее, но их цели противоречивы, так как обусловлены и инвестициями в энергетику, и позицией армянского лобби в Америке, и отношениями с Россией.

Возможно, этот расклад придется изменить, так как конфликт в Грузии, а также армяно-азербайджанский конфликт начинают "размораживаться", а западные политики замечают, к примеру, что линия прекращения огня между армянской и азербайджанской сторонами проходит всего в 20 км от нефтепровода "Баку-Тбилиси-Джейхан", который соединяет каспийские месторождения с европейскими рынками. На кон тут поставлены интересы, а не только жизни простых людей. Солдаты националистических войн никуда не делись - они просто убрали свои автоматы в погреба и выжидают: что принесет им будущее?

Томас Де Ваал - редактор по делам Кавказа Института по освещению войны и мира (Institute for War and Peace Reporting), автор книги "Черный сад: Армения и Азербайджан в мирное и военное время" (NYU Press, 2003)