Иностранная пресса о России и не только

В конце 1990-х годов Саддам Хусейн в течение двух лет регулярно "работал" с медсестрой и мастером исламской каллиграфии: медсестра брала у него кровь (в общей сложности 27 литров), а каллиграф переписывал этой кровью Коран, повествует The Guardian. После взятия Багдада англо-американскими войсками книга хранится за тремя замками в багдадской мечети. "Власти Ирака в затруднении, как поступить с этой памяткой о свергнутом диктаторе", - пишет журналист Мартин Чулов.

Журналист побывал в хранилище мечети, которую Саддам прозвал "Матерью всех битв". "То, что здесь хранится, бесценно, стоит миллионы долларов, без преувеличений", - сказал шейх Ахмед аль-Самарраи, глава иракского Суннитского благотворительного фонда.

"Попасть даже сюда - к дверям запретного хранилища - оказалось весьма непросто", - отмечает автор публикации. По его словам, власти делают все от них зависящее, чтобы не допускать людей к этим реликвиям. "Режим во главе с шиитами сильно опасается возвращения любых символов, которые могут создать ажиотаж вокруг уцелевших видных баасистов, до сих пор организующих взрывы и убийства с интервалом в несколько дней", - говорится в статье.

Сунниты, со своей стороны, опасаются и недовольства властей, и гнева Аллаха: по словам шейха Самарраи, писать Коран кровью - это "харам" (запрещено исламом). Книга хранится за тремя замками: один ключ у Самарраи, другой у шефа полиции, третий в другом районе Багдада. Впустить гостя в хранилище можно лишь по общему решению.

Сейчас, когда в Ираке медлительно формируется четвертый кабинет со времен падения Багдада в 2003 году, встает сложный вопрос: как поступить с памятниками времен Саддама, которые неотделимы от облика страны? Так, памятник "Скрещенные мечи" на бывшем плацу для парадов в центре Багдада ассоциируется с городом точно так же, как Святая София - со Стамбулом.

Несколько видных политиков, в том числе Ахмед Чалаби, один из ключевых оппозиционеров при Саддаме, уверены: все, связанное с казненным диктатором, надо убрать: "Это очевидное напоминание о последствиях тоталитаризма и идеализация человека, олицетворяющего зло". Саддам был частью иракской истории, и его наследие следует помнить, извлекая уроки из всего плохого и хорошего, возражает Моваффак аль-Рубайи, бывший советник по национальной безопасности, конвоировавший Саддама на эшафот. "Главный урок: в Ирак не должна вернуться диктатура", - говорит он.

Али аль-Муссави, пресс-секретарь премьер-министра аль-Малики, заявил, что памятникам Саддаму нет места на улицах, но о "кровавом Коране" сказал: "Мы должны сохранить это как свидетельство жестокости Саддама: ему не следовало создавать такой Коран. Он много говорит о Саддаме. Но помещать Коран в музей нельзя: ни один иракец не захочет на него смотреть".

Саддам решил вернуться в лоно ислама после того, как его старший сын Удай остался жив после покушения, напоминает газета. Каллиграф Аббас Шакир Джуди аль-Багдади, писавший Коран кровью по заказу Саддама, создал настоящее произведение искусства. Но шейх Самарраи так и не решился впустить журналиста в хранилище: "От греха подальше - не стоит. Люди этот факт чересчур раздуют".