Иностранная пресса о России и не только

От царской империи до режима Владимира Путина, от монархии к республике - российская власть остается автократической. Сто лет спустя после Февральской революции 1917 года, годовщину которой отмечают в эти дни, восхищение сильным лидером передается от поколения к поколению. Интервью с социологом Львом Гудковым, директором аналитического центра Юрия Левады, взял журналист французской газеты La Croix Бенжамен Кенель.

"Что россияне подразумевают под демократией?" - спросил интервьюер.

"Европа и Россия не понимают друг друга, когда говорят о демократии. В России это означает прежде всего свободу передвижения, когда можно работать и путешествовать где угодно, а также экономическую свободу в рыночной экономике. Сюда еще входит возможность высказывать мелкие критические замечания против власти. Но это далеко от того, что европейцы понимают под словом "демократия", - ответил Гудков.

"В России я бы не стал говорить об авторитарности, на самом деле речь идет о различных формах тоталитаризма. Режим Владимира Путина во многих отношениях является попыткой копирования прежних тоталитарных режимов, в частности, советского режима. Здесь можно обнаружить много общего: единая партия, подконтрольная госаппарату, очень сильное давление со стороны полицейской системы, жесткий контроль над СМИ, господство государства над экономикой... Но без коммунистической идеологии СССР, замененной на мечты о национальном величии", - считает социолог.

"По сути, СССР еще не исчез в России. Начиная с 1990-х годов мы живем в долгом непрерывном процессе падения советского режима", - уверен Гудков.

"Почему россияне согласны на эту авторитарность даже сегодня?" - спросил журналист.

"Россияне, в подавляющем своем большинстве, не противостоят ей, так как репрессивная система СССР продолжает оказывать сильное давление на менталитет. Конечно, это не та атмосфера страха, что была при Сталине. Однако наличие угрозы поддерживает состояние беспокойства и парализует гражданское общество. "Гомо советикус" приучен жить при репрессивном правлении, и эта привычка продлится довольно долго", - ответил собеседник издания.

"Подобный политический менталитет когда-нибудь изменится?" - поинтересовался журналист.

"Проблема в том, что в России все институты государственной власти поддерживают инертность. Владимир Путин очень хорошо умеет на этом играть, смешивая в своих выступлениях и ссылках обороты, доставшиеся от советского и царистского наследия, с элементами современности. Конечным результатом оказывается пребывание в инерции, подпитываемой размером страны и ее климатом", - ответил Гудков.

"Конечно, в больших городах россияне готовы жить при демократии по-европейски. Но они остаются в меньшинстве. Две трети населения проживают в деревнях и маленьких городах, где наследие СССР выражено более сильно и боязнь перемен намного больше, где советские воспоминания часто идеализированы и где присутствует искреннее стремление к патерналистскому режиму", - полагает собеседник издания.

"Что для них важнее: гарантированная режимом стабильность или защита сильного лидера?" - спросил интервьюер.

"Сильный президент не так важен в глазах россиян. Экономическая и социальная стабильность - прежде всего. Тем более что она сопровождается новым всплеском гордости россиян за самих себя и за свою страну. Следует понимать относительность их так называемой любви к Владимиру Путину, даже если и наблюдаются некоторые признаки культа личности", - ответил социолог.

"Отношение россиян к нему преисполнено противоречий. Им нравятся его успехи на международной арене: возвращение Москвы на дипломатических фронтах, игра на равных с Вашингтоном, растущее влияние в международных отношениях... Однако его успехи на внутренней арене по-прежнему куда скромнее, как это видно сегодня после двух лет кризиса и рецессии. Очень высокий рост доходов в течение десяти лет, достигнутый благодаря возросшим ценам на нефть, до сих пор не обеспечил возможности для модернизации различных структур нашей экономики", - утверждает Гудков.