Иностранная пресса о России и не только

В обстановке строжайшей секретности Франция разрабатывала программу создания биологического оружия вплоть до начала 70-х годов. Молодой ученый Оливье Лепик первым приподнял завесу тайны над этими исследованиями, которые прекратились... из-за отсутствия кредитов! Абсолютно ничего не было опубликовано на эту тему до выхода в свет работ этого выпускника Политехнической школы и доктора исторических наук, получившего доступ к военным архивам Венсенского замка. "Было известно только, что биологическая программа существовала. Но об остальном никто ничего не знал. Добиться, чтобы министерство обороны открыло архивы, было очень трудно", - рассказывает автор, только что опубликовавший статью на эту тему в сборнике, вышедшем под патронажем Гарвардского университета в США (Deadly Cultures. Biological Weapons since 1945, Harvard University Press).

В истории французских программ создания биологического оружия было много взлетов и падений. На протяжении полувека (1921-1972) эти работы то ускорялись, то замедлялись. Так продолжалось до полного прекращения исследований в 1972 году, когда Франция подписала конвенцию о запрещении биологического оружия.

Многочисленные объекты. В отличие от США и СССР, Франция не наладила промышленного производства биологического оружия, а потому армия не была им оснащена. Однако на многочисленных объектах велись серьезные исследовательские работы. Связанный законом о неразглашении военной тайны, ученый не получил права указать места, где после Второй мировой войны происходили испытания биологического оружия в естественной среде. Но о том, что было до 1940 года, мы знаем чуть-чуть больше.

С 1921 по 1940 год французские группы уже работали в этом направлении, сотрудничая - и об этом становится известно впервые - с Институтом Пастера. В начале 1940 года испытания прошли на песчаных берегах бухты Соммы. "Дезинфекцию обеспечивала смена приливов и отливов", - рассказывает Оливье Лепик. Еще в 1938 году на двух линиях парижского метро были тайно проведены эксперименты по распылению безвредной бактерии Bacillus prodigiosus. Парадоксальным образом "результаты оказались положительными на 7-й линии (Порт-де-ля-Вийет - Порт д'Итали) и негативными на 1-й линии (Понт-де-Нейи - Венсен)".

1947 год был отмечен "волюнтаристским возобновлением работ над программой широкого спектра, включавшей в себя разработку систем вооружений", - отмечает Оливье Лепик. Интерес к оружию этого типа подхлестнули документы, захваченные в Германии после разгрома нацистов. После Второй мировой войны к исследованиям будут подключены многие учреждения: армейские ветеринарные лаборатории в Тарбе (Верхние Пиренеи) и Мезон-Альфор (департамент Валь-де-Марн), лаборатории Армейской технической службы в Обервилье (департамент Сена - Сен-Дени) и Исследовательский центр Буше в городе Вер-ле-Пти (департамент Эссонна).

Во французской программе, за которую отвечал главный военный медик Костедоа, никогда не участвовало более полутора десятка ученых, главным образом, военных ветеринаров. "В начальной фазе заказывались такие биологические средства, как ботулиновый токсин, рицин и сибирская язва", - подчеркивает Оливье Лепик. Серия испытаний, прошедших в 1948-1952 годах, дала "неоднозначные результаты", заключил военный врач Костедоа. Тем не менее, "испытания позволили признать возможность опасного инфицирования ран при использовании зараженных средств поражения, легочного инфицирования, а также провоцирования энзоотий (эпидемий у животных) путем распространения патогенных микробов".

В докладе 1954 года об "ориентации научных исследований в области бактериологической войны" уточнялось, в каких целях могло использоваться такое оружие. Например, на поле боя задача состояла в том, чтобы "повысить тяжесть ранений и, следовательно, вызвать переполнение госпиталей". В стратегическом плане мишенями могли стать "важные военные и гражданские объекты, лагеря военной подготовки, морские базы, крупные города, центры снабжения, животноводческие районы и промышленные центры". В то время армия думала о разработке снарядов разного калибра (105 мм, 120 мм и 155 мм), авиабомб весом в 250 и 50 кг, мин-лягушек и средств распыления бактерий с воздуха.

Научная вахта. Но эти системы не будут созданы, так как появится ядерное оружие. В 1956 году Франция принимает решение обзавестись атомной бомбой. Это незамедлительно влечет за собой "резкое сокращение кредитов на химические и биологические программы". Ученые продолжают "стоять на вахте" до 1962 года, когда принимается "решение вернуться к масштабной военно-биологической программе". Международная напряженность в тот момент очень сильна: возводится Берлинская стена, на Кубе разгорается ракетный кризис. Французские военные обнаруживают, как далеко ушли вперед американская и русская программы. Поэтому работы резко ускоряются: за несколько месяцев армия разработает "выводящие из строя" вещества на основе стафилококкового энтеротоксина и возбудителя бруцеллеза (Brucella abortus). Вражеских солдат предполагается не убивать, а делать больными.

Но уже в 1964 году программа "впадает в выморочное состояние" - и снова по бюджетным причинам. Франция "постепенно отказывается от наступательной части своей программы и продолжает деятельность в сугубо оборонительном направлении", - отмечает Оливье Лепик. В 1972 году подписание Вашингтонской конвенции о запрещении биологического оружия "лишь юридически закрепляет фактически принятое решение" отказаться от него. С тех пор в Исследовательском центре Буше продолжаются работы "оборонной" направленности. Несмотря на настойчивые просьбы редакции Libération, министерство обороны отказывает ей в возможности сделать на эту тему репортаж. Как будто еще есть что скрывать.