Иностранная пресса о России и не только

Случилось это ровно сто лет назад: большевики установили диктатуру пролетариата в Санкт-Петербурге, предварившую создание СССР. О том, что от всего этого осталось сегодня, размышляет историк из Страсбургского университета Александр Сумпф. Интервью записала журналистка Ouest-France Кристель Гибер.

"Россия вместе с союзниками вступила в Первую мировую войну. Многие деятели Временного правительства, сформированного в марте после отречения Николая II от престола и руководимого меньшевиками, были вовлечены в участие в военно-промышленных комплексах. Они были заинтересованы в продолжении войны. Советы - народные собрания - опасались, что немецкий империализм в случае победы разрушит зарождавшуюся демократию", - напоминает историк.

"Однако Ленин одурачил всех, выделившись тем, что объявил эту войну буржуазной. Он навязал свою революцию, от начала до конца. У большевиков было большинство в советах. Они могли добиться мира иначе", - считает Сумпф.

"Ленин вынудил людей принять решение, чтобы больше не было возможности компромисса с либералами и буржуазией. Он применил свою теорию гражданской войны как необходимого продолжения революции, чтобы подвести страну к диктатуре пролетариата", - полагает эксперт.

"Термин "революция" был канонизирован. Но самые независимые от власти российские историки всегда заключали его в кавычки. Сегодня все думают, что это был государственный переворот. Больше нет мифологии о Ленине, либо этот миф носит отрицательный оттенок. Революция в нынешней России - это плохо. Что обе революции 1917 года, что "цветные революции", такие как Майдан на Украине. Нужен порядок, стабильность и сильная власть. Такова идеология действующего российского режима, ее также разделяет большая часть населения", - комментирует историк.

"Для многих россиян революция 1917 года - это начало большой катастрофы, которая подвела Россию к краю пропасти. Страна из нее вышла благодаря Сталину - или же Путину. Некоторые считают, что Сталин был великим государственным правителем, победившим фашистскую Германию и устроившим чистки, которые, к сожалению, были необходимы для ликвидации внутренних врагов. Для наиболее либерально настроенных россиян революция 1917 года кончилась лишь в 1991 году, после десятилетий гражданской войны, проводимой государством против своего народа. После всего этого, наконец, можно жить свободно. Конечно, есть трудности, но, по крайней мере, больше нет угнетения, революционного императива, который препятствовал развитию", - продолжает он.

"За исключением немногих простодушных людей, никто не верил в СССР. Все притворялись коммунистами. Русские больше не питали никаких иллюзий. Любимый анекдот при Брежневе: "Они делают вид, что нам платят, мы делаем вид, что работаем". Все барахтались в серой зоне - и охранник ГУЛАГа, и заключенный. Коммунистом становились для того, чтобы получить доступ к лучшей должности, к лучшим продуктам. Когда советская система рухнула, никто не поднялся на ее защиту", - указывает Сумпф.

"Больше ничего не осталось от советского величия?" - спросила журналистка.

"Осталась огромная ностальгия по империи, - ответил историк. - По российскому телевидению во время Олимпиад все еще подсчитывают медали бывших советских республик. Чествуют грузинских борцов, прибалтийских баскетболистов, русских хоккеистов... той великой эпохи, когда советский спорт создавался, как местное фирменное блюдо. Что касается науки, о ней рассказывается в прошедшем времени. Деятели науки уехали, как только границы были открыты, из страха, что они снова закроются. И были правы".

"Россия снова закрылась?" - поинтересовалась интервьюер.

"Да, - ответил собеседник издания. - В путинской России есть "мы" и "они", тот Запад, который всегда пытается оказать на "нас" влияние, присылая "нам" агентов из-за рубежа. Это была толстая пунктирная линия советского менталитета; она сохранилась в постсоветскую эпоху. Теперь Путин запрещает своим высшим должностным лицам выезжать в отпуск в другие страны - можно только в Крым".