Иностранная пресса о России и не только

На пике своей популярности торговый центр "Вертгейм" на Лейпцигской площади в центре Берлина мог похвастать тем, что был крупнейшим магазином в Европе. Покупателям предлагалось купить "все под одной крышей" - от французского козьего сыра до пластинок с операми Вагнера. Современники называли это здание со статуями и мраморными колоннами берлинским Лувром. Как и многое другое в Берлине, "Вертгейм" сначала пал жертвой нацистов, а потом - послевоенных коммунистических правителей Восточной Европы.

Большинство членов еврейской семьи Вертгейм бежали из Германии или погибли в Освенциме. Их собственность после войны была национализирована. Собственность Вертгеймов в Западной Германии попала в руки торговой сети Hertie. И сегодня тот кусок земли, на котором некогда возвышался торговый центр "Вертгейм", превратился в пустырь прямо напротив бундесрата, верхней палаты парламента.

Однако "Вертгейм" не ушел в прошлое. Уже более десяти лет место на Лейпцигской площади является предметом разбирательства по крупнейшему делу о реституциях в Германии после ее объединения. В битве за одно из лучших мест в Берлине участвуют четыре стороны: правительство Германии, торговая сеть Karstadt Quelle, которая приобрела Hertie в 1999 году и называет себя наследником "Вертгейма", JCC (Jewish Claims Conference - официальная структура, принимающая материальные претензии евреев к Германии и действующая от имени переживших холокост и наследников его жертв) и потомки Вертгеймов во главе с Барбарой Принсип, которая подала иск в американский федеральный суд с требованием вернуть украденное у них в 1950-х наследие.

После падения Берлинской стены в германские суды было подано более 2 млн исков по недвижимости, оставшейся в Восточной Европе. Однако дело Вертгеймов отличается от всех остальных по двум причинам: оно стало предметом интенсивных дипломатических консультаций между Германией и США и пролило свет на примечательную практику ведения бизнеса немецким правительством.

В месяцы, последовавшие за объединением Германии, Karstadt от лица Hertie и JCC подали встречные иски, претендуя на собственность Вертгеймов. Шансы Hertie с самого начала были не велики, так как собственность Вертгеймов была конфискована советскими властями сразу же после Второй мировой войны. Согласно условиям договора об объединении Германии, такая собственность не обязательно должна возвращаться прежним владельцам.

В 2001 году берлинский суд вынес постановление, согласно которому вся собственность Вертгеймов должна отойти JCC. Эта структура, по мнению суда, в большей степени представляет бывших владельцев собственности, чем Karstadt. Такое решение было немедленно опротестовано как Karstadt, так и правительством Германии. Начавшиеся между тремя сторонами переговоры прошлой осенью провалились.

Документы, добытые изданием Time, показывают, что даже в то время, когда суд решал вопросы права собственности, немецкие власти заключили с Karstadt и фирмами, которыми эта организация владеет, несколько сделок, передав ей собственность Вертгеймов и наличные деньги на сумму 200 млн евро.

Берлинские власти безвозмездно передали Karstadt земельный участок в центре Берлина рядом с Потсдамской площадью на том основании, что Karstadt построит там офисное здание. Однако компания просто продала этот участок за 150 млн евро.

Федеральное правительство разрешило Karstadt на протяжении десятилетия удерживать в виде чистой выручки 30 млн евро от продажи одного из зданий на Розенталер-Штассе, хотя даже отдел государственной собственности уже постановил, что Karstadt не являлся собственником этого здания. Karstadt утверждает, что эти деньги были возвращены.

Министерство финансов заплатило 16 млн евро за право обладания участком земли Вертгеймов около Лейпцигской площади, где до войны находилось почтовое отделение. Как ни странно, но эта земля каким-то образом уже была официально зарегистрирована как владение правительства, поэтому министерство финансов просто выписало чек на право обладания тем, чем оно уже владело. Часть собственности была продана муниципальному берлинскому предприятию по цене, в два раза превышающей первоначальную стоимость.

Почему правительство заключило все эти сделки? Министерство финансов отказалось от комментариев на эту тему. Другие стороны подтверждают факт своего участия в этих сделках, однако оставляют право судить о том, насколько обычной практикой для правительства это является, другим.

В случае с новым зданием бундесрата на Шиффбауердамм, также собственности Вертгеймов, Hertie передала правительству права собственности всего за 700 тыс. евро, тогда как по рыночным ценам правительству пришлось бы заплатить 20 млн.

Интересы наследницы Вертгеймов Барбары Принсип защищает американский адвокат Гэри Осен, который от ее имени подал иск в суд Нью-Джерси. Принсип 70 лет, у нее семеро детей, и почти всю свою жизнь она ничего не знала о том, что ее дед Франц Вертгейм был совладельцем легендарной немецкой торговой сети. В 1951 году немецкий адвокат Артур Линдгенс, дальний и непрямой родственник семьи Вертгеймов, выкупил долю отца Принсип и долю дяди всего за 5100 долларов. Это позволило Линдгенсу получить контроль над "Вертгеймом", после чего он продал его Hertie. "Мой отец говорил, что ничего не осталось. Это было ложью", - говорит Барбара.

Иск, поданный Принсип и ее племянником, не связан напрямую с главной битвой за берлинскую недвижимость. Скорее, он имеет отношение к этой сделке 1951 года. Однако Принсип выиграет даже в том случае, если победит JCC, поскольку JCC обычно выплачивает процент с любого договора родственникам жертв холокоста.

В попытке защитить немецкие компании от американских исков, связанных с эрой нацизма, в 2000 году правительство Германии заключило с Вашингтоном договор о создании фонда в 5 млрд евро для выплаты компенсаций по отдельным искам периода холокоста в обмен на иммунитет от требований о реституциях.

В январе посол Германии в Вашингтоне Вольфганг Ишингер написал письмо судье Нью-Джерси с требованием отклонить иск Принсип, так как, по мнению посла, он подпадает под действие договора 2000 года. Юристы Принсип ответили, что в своем письме посол почему-то не потрудился рассказать о "значительной финансовой заинтересованности" в собственности Вертгеймов немецкого правительства. За кулисами министерство иностранных дел Германии пыталось убедить администрацию Буша вмешаться в судебный процесс и остановить его, однако безрезультатно, как свидетельствуют письма в Госдепартамент, с которыми удалось ознакомиться Time.

По мнению замминистра финансов США Стюарта Эйзенстата, участвовавшего в заключении договора в 2000 году, дело Вертгеймов под него не подпадает. Эйзенстат принимает аргумент адвокатов Принсип, которые утверждают, что ее семья была обманута уже после войны.

Возможно, всего этого и не было бы, если бы в начале 1990-х годов 38-летняя Симоне Ладвиг-Уинтерс не начала писать докторскую диссертацию о том, как нацисты превращали империю Вертгеймов в арийскую. Она обнаружила, например, что в декабре 1937 года помощник Гитлера Герман Геринг лично приказал изменить название компании и убрать всех еврейских акционеров и сотрудников. Сейчас Уинтерс в соавторстве с еще одним писателем работает над историческим романом о семье Вертгеймов. Ее саму немного смущает тот факт, что всю эту кашу практически заварила она. Все истцы и суды ссылаются на ее исследование.

Какие шаги будут предприняты дальше, пока неясно. Окончательно вопрос о праве на собственность должен решить Верховный суд Германии, однако это случится не раньше, чем через пару лет. Решения федерального судьи Нью-Джерси об обоснованности иска Принсип можно ожидать, вероятно, уже в начале осени. Вполне возможно и то, что правительство Германии возобновит переговоры, которые застопорились прошлой осенью. А в это время участок земли на Лейпцигской площади, куда когда-то стекались берлинцы, чтобы приобрести шляпки, серебро и сосиски, продолжает зарастать сорняками.