Иностранная пресса о России и не только

Мятежник, пришедший домой повидать семью, застрелен полицией

Закария Сууд и его родные спали, когда раздался стук в дверь. К моменту, когда он осознал, что происходит, полицейские уже тащили его 25-летнего сына Хадмани к выходу.

"Они кричали: "Где оружие? Где оружие?" - рассказал он в своем доме в Банда Ачехе. - Мы с сыном говорили: "Оружия нет", но они не слушали".

Индонезийские полицейские связали руки Хадмани за спиной и оттолкнули его отца. Потом они швырнули молодого человека на пол и били лежачего.

"Сын просил не бить его, а я плакал, - сказал Закария. - Потом ему развязали руки, и он побежал. Солдаты стреляли в него из винтовок, много раз, и он упал". Три пули попали в левую часть спины и вышли через грудную клетку. Хадмани был мертв.

За две недели до этого его семья выжила при землетрясении и цунами, унесших жизни более 100 тыс. человек. Но сегодня Закария и его близкие скорбят о сыне, погибшем не в результате стихийного бедствия, а от рук агентов индонезийского правительства.

Хадмани был боевиком, членом Движения за свободный Ачех, которое борется за независимость провинции. Но он был также сыном и братом, он, безоружный, спустился с гор Банда Ачеха, чтобы узнать, живы ли его близкие.

Несмотря на то что правительство предложило боевикам Движения соглашение о прекращении огня, оно втайне продолжает жестокую кампанию против тех, кого оно подозревает в принадлежности к боевикам.

По словам очевидцев и одного из командиров Движения, спецслужбы Индонезии убивают людей, переживших землетрясение, и безоружных боевиков, которые, подобно Хадмани, пришли в разрушенные деревни и города искать свои семьи.

Беженцы в деревне Лам Лхом, в получасе езды от Банда Ачеха, сказали, что пятерых мужчин, вернувшихся, чтобы забрать имущество из своих разрушенных домов, солдаты выстроили в ряд и расстреляли через три дня после катастрофы.

По словам командира Движения Муаррама Идриса, индонезийские солдаты убивали повстанцев в районе Кбуде Бинг в течение трех дней после цунами. Муаррам добавил, что уцелевших жителей деревни Кот Леупинг тоже терроризировали несколько дней: солдаты стреляли над их головами.

"Мы не верим правительству и армии, когда они говорят о прекращении огня. Правительство лжет", - заявил Муаррам.

"Правительство Индонезии не намерено всерьез помогать жителям Ачеха, я надеюсь, что нам поможет мировое сообщество".

Хамдани был типичным членом Движения за свободу Ачеха: молодым и бедным. Его семья не имеет ничего от богатых ресурсов нефтегазовых месторождений провинции, которые разрабатывают правительство и межнациональные корпорации.

Они живут в хижине из дерева, бетона и рифленого железа. Во время беседы его отца, матери, братьев, сестер и тетки с The Times через крышу тек тропический ливень. Дом стоит в глубине, поэтому волны до него не достали.

Хамдани стал боевиком три года назад. "Он хотел свободы Ачеха, - сказала его тетка Нурхаяти Усман. - Семья не хотела, чтобы он вступал в Движение. Мы за свободу Ачеха, но боялись, что один член Движения навлечет неприятности на всех нас".

Они не видели Хадмани, пока он не появился через два дня после катастрофы. "Он хотел позаботиться о семье, - сказала Нурхаяти. - Мы не знаем, где он был, потому что он нам не сказал".

Все члены семьи говорят, что Хадмани был в штатском и без оружия.

Он повидался с родственниками и посидел в кофейне перед домом.

"Может быть, там его кто-то увидел", - сказала Нурхаяти.

Осведомитель сообщил полиции, что он дома, о полицейские ворвались в дом в час ночи.

После убийства Хадмани полиция арестовала и допросила его отца и младшего брата. Хадмани похоронили на следующий день, и теперь семья боится нового стука в дверь. "Полиция приходит каждый вечер, они следят за домом, - сказала Нурхаяти. - Мы слышим их шаги, они приводят двух собак".

Для многих индонезийцев жестокость спецслужб не новость. Аналогичные убийства случаются в Ачехе не первый год, и внешний мир их почти не замечает. Смерть Хадмани тоже осталась бы незамеченной, поскольку иностранные журналисты могут попасть сюда только под контролем властей.

Но цунами вынудило правительство открыть Ачех для СМИ и международных гуманитарных организаций. Мир помогает жертвам природной катастрофы. Но трагедии, творимые людьми, продолжаются.