Иностранная пресса о России и не только

Россия - тоталитарный режим, ликвидирующий диссидентов одного за другим. Это способ сказать всем критикам Путина: где бы вы ни были, мы сможем вас достать, и вы умрете в мучениях

Лучшим саунд-треком к происходящему как в замедленной съемке убийству Александра Литвиненко, после которого труп оказался настолько радиоактивным, что неизвестно, будет ли проводиться вскрытие, стала бы песня группы Beatles: "Мы снова в СССР. Нас так давно не было, что я едва узнаю это место".

Для тех, кто перестал следить за новостями из России после того, как холодная война ушла в прошлое, мысль о русском Бонде, которого посылают в Лондон, чтобы расправиться с диссидентом в отеле фешенебельного района Мейфер, кажется необъяснимо старомодной. Но для тех, кто потрудился присмотреться, уже некоторое время назад стало ясно, что при Владимире Путине Россия марширует назад к тоталитаризму.

Российская журналистка Анна Политковская писала три года назад: "Покров темноты, от которого мы в течение нескольких советских десятилетий пытались освободиться, окутывает нас вновь". За подобные речи ее срочно отравили, но когда яд не убил ее, тогда в прошлом месяце ее нашли с тремя пулями в голове в московском лифте.

Политковская, Литвиненко, Виктор Ющенко - один случай отравления вашего врага мог бы считаться несчастным случаем, но три уже выглядят как беспечность. Или, вернее, как продуманная стратегия, и список ее жертв растет. Но на первый взгляд последний случай выглядит как исключительно неэффективный метод, к которому ФСБ - наследница КГБ - прибегла для убийства диссидента. Им нужно было тайно переправить радиоактивный яд в Великобританию, и в течение 130 дней использовать его так аккуратно, чтобы убить Литвиненко и больше никого. Разве не умнее было бы выбрать анонимную пулю в переулке? Но, как и в предыдущих случаях, это был способ сказать всем критикам Путина: где бы вы ни были, мы до вас доберемся, и вы умрете в мучениях, и вы будете знать, что вы умираете, и вы будете знать, что это сделали мы.

Если это звучит слишком самонадеянно - разве мы знаем наверняка, что Путин несет ответственность за убийство британского гражданина на британской земле? - стоит присмотреться к истокам путинской власти, задокументированным его уничтоженными критиками. В 1999 году его назначил премьер-министром президент Борис Ельцин, находившийся в полувменяемом состоянии. Считалось, что это просто очередной премьер в ряду бесцветных функционеров, занимавших этот пост. Но затем последовало множество взрывов в жилых домах по всей России, в результате которых погибло больше 300 человек. Реакция Путина на эти события утвердила его в качестве кандидата в президенты: он немедленно возложил вину за взрывы на чеченских фундаменталистов и возобновил исключительно порочную чеченскую войну, которая, по данным некоторых правозащитных организаций, унесла с 1991 года жизни третьей части чеченского населения.

Однако есть существенные данные о том, что эти бомбы вообще не были заложены чеченцами. В день взрывов домов в городе Рязани в ста милях к югу от Москвы местный инженер заметил еще одну гигантскую бомбу и около нее трех подозрительных людей. Их немедленно арестовала милиция; выяснилось, что это агенты ФСБ. Они утверждали, что поскольку страна в опасности, они закладывали настоящую бомбу в еще один многоэтажный дом в рамках "учений". Ряд весьма уважаемых журналистов, начиная от моего коллеги Патрика Кокберна и до съемочной группы программы Despatches на Четвертом канале предположили, что бомбы были путинским поджогом рейхстага.

Тем не менее британское правительство было кровно заинтересовано в том, чтобы не признавать печальную правду о России, как и в том, чтобы изо всех сил избегать вывода о том, что Литвиненко был убит по приказу Кремля. Главным геополитическим сюжетом про Россию на прошлой неделе была не смерть диссидента, а встреча высших чинов ЕС с Путиным в Хельсинки для переговоров о газе. Проще говоря, Европа подсела на российские поставки нефти и газа. Мы отчаянно в них нуждаемся. Если Россия перекроет газовый кран - что она сделала в этом году по отношению к Украине в рамках грязной дипломатической склоки - Европа замерзнет.

Путин знает об этом. Как выразился американский журналист Томас Фридмэн, ни один наркоман не может противиться своему наркодилеру. Если глобальное потепление не было для нас достаточно серьезным поводом срочно разрабатывать альтернативные виды топлива, то обстоятельство, что ближайшие европейские поставки находятся в руках гангстера-шантажиста, дают нам второй неопровержимый аргумент. До тех пор наша способность противостоять Путину - даже если он убивает одного из нас прямо здесь, в Лондоне - будет прискорбно ограниченной.

Однако это радиоактивная пощечина, которую получила Британия, должна также дать нам возможность понять, каким образом Россия снова скатывается к тоталитаризму всего через 15 лет после падения советской тирании. Возникла консервативно-пессимистическая школа, представители которой утверждают, что демократия всегда была в России чужеродным имплантантом. Миллионы россиян вышли на улицу, оплакивая смерть Сталина, несмотря на то, что он замучил 30 миллионов их сограждан. Сейчас миллионы восторженно поддерживают Путина. Россияне всегда будут хотеть видеть в Кремле строгого отца, утверждают они. Для них Февральская революция всегда закончится Великим Октябрем.

Однако реальность сложнее и заставляет нас здесь, на Западе, взять на себя значительную долю ответственности за нынешнее состояние России. Распад Советского Союза был здесь немедленно выдан за победу рейгановских правых. Это в значительной степени было мифотворчеством: советская система рухнула в силу собственных катастрофических внутренних противоречий. Но тем не менее предполагалось, что так называемые победители должны диктовать условия мира. Как выразился экономист, лауреат Нобелевской премии Джозеф Стиглиц, "они выступали за новую религию: рыночный фундаментализм стал заменой прежней религии - марксизма". Не спросив у российского народа, Международный валютный фонд навязал России "шоковую терапию", разновидность нерегулируемого турбокапитализма, более экстремального, чем все, что когда-либо было опробовано в демократических странах.

Результатом стала катастрофа. Российское промышленное производство упало на 60%. ВВП упал на 54%. Продолжительность жизни сократилась на три года по сравнению с и без того не блестящим уровнем в СССР. Простые россияне наблюдали, как горстка ельцинских приятелей стали миллиардерами, в то время как в государственной казне не было денег, чтобы выплатить людям пенсии - 15 долларов в месяц. Благодаря тэтчеровско-рейгановскому МВФ демократия у россиян стала ассоциироваться с хаосом, преступностью и массовой безработицей. Можете считать, что это веймарский синдром. Поэтому, когда появился Путин с его неосоветским тоталитаризмом, он уже не казался таким уж отталкивающим.

И вот мы вернулись к тому, с чего начали - к тоталитарной России. А немногих оставшихся диссидентов ликвидируют по одному. "Эти ублюдки достали меня, но всех нас они не достанут", - сказал Литвиненко за несколько часов до смерти. Я надеюсь на это, Александр. Я надеюсь.